Крепостью наружу город выпирает
Крепостью наружу город выпирает,
Стенами высокими дварфов защищает.
Башни зрят грозны, арбалеты наготове —
Много здесь осталось поганой вражьей крови!
Десять лучших воинов стерегут врата —
Не прорвётся в крепость злая гоблота!
Только караваны смогут там войти,
Отдохнуть от долгого, тяжелого пути.
Стоит лишь спуститься ниже по ступеням,
Как в подземном мире, забудешь ты про время.
Ворох коридоров расходится маня,
И мерцают статуи золотом в тенях,
Залы величавы, высоки потолки —
Здесь шаги по полу неслышны и легки.
Здесь на каждом камне история звучит
Словно сам рассказчик тихо говорит.
Памятные вехи трудностей, работы —
Фрески и гравюры запечатлели годы.
Вот сажают дварфы подземное пшено
На другой же — ткач сел за свой станок.
Третья — дварф-охотник, оружие сложа,
Попирает валенком добытого ежа.
Дальше барельеф из очень ранних лет,
С подписью "Урист, топор и волк-скелет"
Лестница всё вьётся вниз к корням горы,
Глазу явят ширь новые миры.
Озеро подземное играет средь камней —
Россыпь самоцветов на берегах во тьме.
Тонкой паутины нежные силки,
Стерегут добычу слепые пауки,
В узкие каверны давно закрыта дверь,
Заперт там навеки очень страшный зверь.
Самый дальний ход становится теплее
Там канал из магмы пылом-жаром веет,
А над ним плавильня закаленной стали
Лютые секиры дварфы здесь ковали.
Шлемами, доспехами заполнялся зал,
Вооружались долго. Барон же приказал —
"Отливать побольше серебряных вещей", —
Не скрывал властитель слабости своей.
В тайне и безумии творили мастера,
В кузнях при неверном блеске серебра.
Тысячи сокровищ, доселе небывалых,
Украшают комнаты, висят на стенах в залах
И пока не знают драконы о твердыне,
(Что таит огромные богатства и поныне),
Значит, дальше дварфы будут процветать,
Рыть свой дом средь камня и яростно бухать.
